Те самые традиции, которые русскому — хорошо, а немцу — смерть!
При виде иностранца, которого можно напоить, внутри нас разбухают скрепы, поднимаются устои и просыпается алкогольное самосознание. В ход идет весь арсенал застольных штампов — после первой не закусывают, между первой и второй перерывчик небольшой, тостующий пьет до дна, тостуемый тоже пьет до дна, за покойников — не чокаясь, за дам — стоя, на брудершафт — с поцелуем, под горячее, за хозяйку… А там, глядишь, уже и по 0.5 зашло, а ведь и на посошок надо. Что? Гость на ногах не стоит? Вызывайте такси, а его поднимите — ему еще стремянную пить, а то дороги не будет.
Читай также
ШтрафнаяОпоздавшему гостю наливают рюмку, а иногда и стакан. Первое — разумно, человек быстрее догонит в степени опьянения тех, кто уже давно сидит. Второе — не очень, потому что с выпитого залпом стакана даже крепкий человек сильно захмелеет и вряд ли будет хорошим собеседником.
Традиция пошла со времен Петра I, любившего застолье, почитавшего умение пить доблестью, а упаивание гостя до потери самоидентификации — отличной шуткой. Хотя что ввел ее именно Петр — не точно. Кстати, у древних греков штрафовали опоздавших на пир. Но — деньгами!
На посошокРассказывают, что страннику перед дорогой наливали стопку, которую ставили на навершие его посоха. Он выпивал не все, немного выплескивал на дорогу, а потом ставил пустую стопку также на навершие посоха. Правда или нет — неизвестно, но в целом идея понятна. Пеший путешественник странствовал с посохом, так что на посошок — на прощание. Вполне очевидно. Некоторые радушные хозяева подносят ее уже одетому гостю в прихожей.
СтремяннаяТут та же история — на прощание, то ли перед посадкой в седло, то ли уже в седле, всадник выпивал чарку перед дорогой. По одной из версий, выпивку подносила особа женского пола, и после осушения чарки было положено ее поцеловать. По другой чарку подносил стремянной — человек, придерживавший стремя при посадке в седло. Первая версия нам нравится больше.
Строго говоря, «Стремянная» заменяет собой тост «На посошок». Уж либо ты пешком, либо на коне. Но ее логично подать гостю, усаживая его в такси.
ЗакурганнаяОбъяснение традиции такое: выезжающих в поход (ладно, чего уж там — в набег) казаков ехали провожать за курганы, где начиналась дикая степь. И там, при расставании, все выпивали по чуть-чуть. Обычно из общей чаши, по глотку.
В современном мире «Закурганную» уместно было бы выпивать, проводив гостей до метро, но за распитие в общественном месте сами знаете что бывает. Хотя… как оформить.
Занюхивать рукавомКогда в России появились кабаки, хлебное вино — то есть зерновой дистиллят — в них подавали без закуски. И что оставалось простому человеку? Только занюхивать.
Не закусывать после первойЭто, конечно, не традиция, а неверно истолкованная гражданами сцена из фильма «Судьба человека». Советский военнопленный в исполнении Сергей Бондарчука отказывается закусить, говоря фашисту: «Извините, герр комендант, но я после первого стакана не закусываю». Делает он это потому, что голоден — и немец это знает — но не хочет показывать врагу слабость. Так что переносить эту ситуацию в жизнь совершенно излишне.
Не оставлять на столе пустых бутылокКак шутят иностранцы, в России невозможно обойти только один закон: нельзя оставлять на столе пустых бутылок. Встречаются упоминания о том, что корни этой традиции пошли от казаков, выпивавших в Париже в 1812 году, и убиравших бутылки, чтобы официант не мог сосчитать в конце, сколько выпито. Эта версия одновременно унижает и казаков, обвиняя их в скупости, и парижских официантов, подразумевая их скудоумие. Так что — вряд ли. Просто пустым бутылками на столе не место.
На здоровье!Главный российский тост и первая фраза на русском, которую выучивает всякий приехавший иностранец. Есть интересная версия ее появления. Дело в том, что водками изначально называли настойки — а близкий к 40о напиток именовали полугаром или хлебным вином. Настойки имели лекарственное назначение, поэтому и пили их не утехи для, а здоровья ради.
Не пить — нельзя!Настойчивое стремление россиян напоить гостя — не просто гипертрофированное проявление радушности. Казалось бы, ну не хочет человек пить — зачем настаивать, что за дикость? Но в нас это сидит со времен Древней Руси, когда пьянство в силу малой доступности алкоголя было ритуалом.
Пили по праздникам, общинно, причем опьянение считалось особым, мистическим состоянием. Пила на пирах княжеская дружина — и если князь выставлял мало хмельного меда или кваса (так изначально называли пиво), его открыто корили. Так что традиция прочно связывает выпивку с праздником, а ее количество — с радушием хозяина.
Свежие комментарии